Реальное и воображаемое пространство эпидемий: искусство, литература, город

Организатор

Искусство — визуальное, аудиальное и аудиовизуальное - всегда ярко и порой непредсказуемо реагирует на природные, общественные и культурные кризисы. Не исключение и эпохи эпидемий: чума порождает живописный и литературный сюжет «Пляска смерти»; холера – произведения Арнольда Беклина, Томаса Манна, Сомерсета Моэма, произведения русских писателей; чахотка становится проклятием и вдохновением для Рембрандта и ею болеют герои Ф. Достоевского, Л. Толстого, И. Тургенева, В. Короленко, А. Чехова, А. Куприна. А в эпоху ковида появляются фильмы, сериалы и фото-проекты, снятые через zoom. Изучение «следов эпидемий» в литературе и искусстве не только шаг к пониманию культурного бэкграунда, но и создание актуального описания мира искусства, а также изучение новых тенденций, например, развитие диджитал и NFT искусства. Меняется и город: закрываются или реорганизуются публичные пространства, меняются городские практики и поведение жителей, терпит изменения экономика города, например, появились курьеры, которым даже был установлен памятник в Москве. В рамках этой секции мы предлагаем вам рассмотреть отражение эпидемий в разных видах искусства и литературе, а также отражение современной ситуации в городском пространстве.

Образовательные области: МХК, литература, музыка, культурология, искусствоведение, социальная антропология, городская антропология, урбанистика, философия, исследования медиа

Программа

Стиль молитв по поводу чумы хеттского царя Мурсили II

Докладчик: Молина М. А.

Хеттская империя во II тысячелетии до н.э. столкнулась со страшной чумой, ставшей результатом похода хеттских войск в Египет. До нас дошли молитвы хеттского царя Мурсили II [1], примерно 1321-1295 гг. до н.э., цель которых – добиться у богов, чтобы ушла чума, разразившаяся во времена его отца, Суппилулиумы I. Хеттский царь считает, что чума стала наказанием хеттам за нарушение клятвы богу грома, и приношения богам должны снять эту вину и тем самым снять проклятие с его народа. Он полагает, что вину несет его отец, но не он сам, и пытается договориться с богами в очень экспрессивном стиле. Этот стиль отличается от обычных молитв богам, которые, как считается, несут на себе влияние молитвенной практики соседей хеттов, семитских народов. Таким образом, молитвы Мурсили II становятся хорошим материалом для анализа экспрессивных средств хеттского языка. Для выражения эмфазы в хеттском используются клитические частицы =pat, =(m)a, =(y)a, в экспрессивном тексте также появляются полноударные личные местоимения (на фоне нейтрального употребления безударных (клитических) местоименных форм). В первую очередь, для исследования отбираются фразы, маркированные таким образом. Так, в конце восьмого параграфа первой молитвы мы читаем:

ammuqq=a šumāš ANA DINGIRMEŠ ENMEŠ-YA šarnikziel maškann=a KUR-eÚŠ-ni šer šarninkiškemi
«(Именно) Я также предлагаю ВАМ, о боги, мои господа, ИМЕННО компенсацию и приношение по причине чумы в (моей) земле»

Для обработки молитв Мурсили II мы используем корпусные данные Hethitologie Portal Mainz. По всему корпусу проводится выборка предложений с фокусными частицами и полноударными местоимениями, сформирован корпус клауз с эмфазой, который далее анализируется контекстуально. Корпус клауз хеттского языка: выборка предложений, содержащих частицу =pat через формирование корпуса клауз на основе текстов молитв Мурсили II, автоматическая обработка клауз в интерфейсе ранее подготовленного нами корпуса хеттских клауз, автоматический отбор и вывод предложений с эмфатическими частицами и полноударными местоимениями в виде рабочих списков.

История хеттской чумы II тысячелетия до н.э. по текстовым источникам

Докладчик: Лахути А.-С. Н.

В конце 14 в. до н.э. в Хеттской империи (Центральная Анатолия, территория современной Турции) разразилась эпидемия страшной чумы. Причиной этому, как мы теперь знаем благодаря исследованиям историков, стал поход хеттских войск в Египет. Пленники, которых хетты привели из Египта, были заражены чумой, которая начала выкашивать население царства Хаттусы.

Страшная эпидемия завершила целый эпизод хеттской истории, который начался со сватовства египетской царицы, оставшейся вдовой и нуждавшейся в муже. Она попросила мужа у хеттского царя, умоляя его отдать ей сына в жены. Царь Суппилулиума I долго сомневался, но в итоге отправил сына в Египет. Пока шли переговоры, при египетском дворе нашлись противники этого брака, и когда хеттский принц прибыл в Египет, он был убит. Суппилулиума I отправил войска, чтобы отомстить за смерть сына, поход увенчался успехом, однако царь был наказан самым неожиданным образом. В результате чумы умер не только он сам, но и его сын Арнуванда, и царем стал другой его сын Мурсили, следующий за братом в престолонаследии. Разумеется, Мурсили очень хотелось прекратить цепочку смертей в семье и выжить, поэтому он был очень усерден в жертвах и молитвах богам. Его усилия увенчались успехом: эпидемия остановилась.

Мурсили II полагал, что причиной чумы стало нарушение его отцом клятвы, данной богу грома. В своих молитвах он говорит о приношениях, сделанных богу грома и прочим богам, и пытается договориться с ними о том, чтобы прекратить чуму на хеттской земле. В своем докладе я рассматриваю историю глазами хеттского царя, исследуя тексты молитв в транслитерации клинописи латинским шрифтом и их переводе на немецкий язык. Исследовательская цель - выделить фрагменты текста, в которых говорится о причинах чумы, как они представляются Мурсили II, и сопоставить их с историческими данными.

Новые слова и новые значения «старых» слов (на примере лексических единиц, появившихся в языке в период пандемии)

Докладчик: Львова-Белова А. П.

Новые условия жизни, как известно, «рождают» новые слова. Эпоха пандемии внесла свой вклад в наш язык. В нашу речь вошли и, возможно, останутся в языке слова, появившиеся в с февраля по июль 2020г. (самый активно насыщаемый новыми словами период в развитии современного русского языка). Если предположить, что в языке сохранится хотя бы несколько слов, то это позволяет говорить как об обогащении языка в целом, так и нашей речи в частности.

Новизна работы состоит в анализе процесса словообразования новых слов, в систематизации и обобщении сведений из различных источников, опрос молодежной аудитории с целью выявления возможных новых лексических единиц, а также определения отношения данной части общества к процессам, связанным с возникновением новых слов. Рассмотрено несколько актуальных словариков, содержащих новые слова – словарь 10, 20, 30 неологизмов и выполнен словообразовательный анализ лексических единиц. Также было выявлено несколько слов и словосочетаний, отсутствующих в лингвистических источниках (материалы, предложенные М.Кронгаузом).

Были установлены наиболее продуктивные способы их образования в современном языке (включение). Мы познакомились с точкой зрения современных лингвистов на процесс возникновения новых слов (на материале интервью М.Кронгауза). И в логике лингвиста предложили свои примеры. Также мы провели словообразовательный анализ лексических единиц, чего не было в материалах лингвиста.

Изучив материалы, размещенные в сети (материалы статьи М.Кронгауза, словарики журналистов), мы решили составить словарик школьника. Целью стало выявление лексических единиц, вошедших в язык молодежи в период пандемии. Проведя опрос старшеклассников, мы выявили 22 слова, которые школьники узнали за период карантина.

Появились так называемые словари новой реальности (термин используется журналистами и некоторыми лингвистами). Есть словарь, включающий 10 слов, 20 слов, 30 слов. Мы собрали воедино эти слова, присоединив к ним самостоятельно выявленные лексемы. Словарь включает 50 слов. Считаем, что в языке могут сохраниться некоторые слова. Наше предположение о сохранении в языке определенных слов состоит в следующем:

1. Язык сохранит слова, не имеющие дополнительных лексических значений. Будут сохранены слова терминологического характера (медицинские термины).

2. Предполагаем, что в языке сохранятся слова, существовавшие ранее, но ставшие более частотными в новых реалиях (удаленка, дистанционка).

Пандемия COVID-19 — катализатор дигитализации театра в России

Ритуал как способ вернуть утраченное чувство общности в театре эпохи пандемии

Докладчик: Морозова А. Ю.

В эпоху пандемии работа многих институций была нарушена антикоронавирусными ограничениями, а в их числе — театр, залы которого то уменьшались в количестве мест, а то и вовсе закрывались. Кроме того, в периоды локдауна люди не могли посещать не только театр, но и вообще какие бы то ни было общественные места, а их живая коммуникация, как правило, сводилась к общению с членами семьи. Запертые в собственных домах, люди начинали чувствовать себя одинокими, разрозненными и изолированными от внешнего мира.

Ритуал же, как отмечает большинство авторов, чьи труды использованы в ходе исследования, с ранних времён работал на установление тесной коммуникации среди членов сообщества, на их сплочение, создание чувства общности. Театр и перформанс, являясь «потомками» ритуала по мнению некоторых влиятельных теоретиков театра перформанса, активно используют его механики. Однако во время карантина одно из ключевых условий успешности ритуала — соприсутствие, нахождение в едином физическом пространстве — становится трудно или даже вовсе не выполнимым.

Вместе с тем, как показала практика, даже в таких жёстких ограничениях театр ищет и находит формы своей реализации и взаимодействия с публикой. Так, выкладываются записи старых спектаклей, проводятся онлайн-трансляции спектаклей и читок, возрастает интерес к аудиоспектаклям, рождаются zoom-спектакли и спектакли в Minecraft и VR. Однако здесь закономерно возникает вопрос о том, обеспечивают ли подобные практики такое же или близкое к нему по степени чувство сплочённости, общности и единения, как это делают театральные залы.

С опорой на теории К. Бэлл, Р. Шехнера, Е. Гротовского, К. Вульфа и Э. Фишер–Лихте о ритуале и ритуальности как формы воссоздания этого чувства общности, анализируются четыре различных формата онлайн–спектаклей, в каждом из которых обнаруживается то или иное понимание ритуала и ритуальности, однако далеко не в каждом из них ритуальные практики работают на воссоздание чувства общности и единения. Заключается, что важную роль в ощущении единства играет создание общего эмоционально–сенсорного пространства; исходя из того делается предположение, что мимикрирующий под реальный мир виртуальной реальности за счёт обеспечения зрителям общего аудиовизуального опыта успешно конструирует коллективное единство театра. Однако с задачей обеспечения коллективного опыта такой театр не справляется, поскольку он не обеспечивает необходимый многим телесный контакт, из чего делается вывод, что чувство общности, конструируемое виртуальными спектаклями и перформансами, пока что не равноценно конструируемому реальными постановками.